Как "Украинец молодой" становился "зубром запорожского политикума" (ЦИТАТЫ)

Смерть запорожского нардепа Петра Ваната на 80-м году жизни не стала неожиданностью для людей, которые хорошо его знали. Перед тем, как оставить этот мир, он долго и тяжело болел. А вот горожан, которые не были близки к политику, новость преимущественно шокировала.

Петр Ванат был, как говорят, "зубром" запорожской политики. Во времена перестройки он принадлежал к местной компартийной верхушке, а после провозглашения независимости сохранил позиции в высших ступенях власти региона. Профилем Ваната были экономика и развитие промышленности. В Запорожье он имел очень высокий авторитет и признание среди различных групп политической и финансовой элиты. При этом в какой-то степени Петр Ванат оставался "чужим среди своих": среди выходцев из советской номенклатуры он отличался тем, что никогда не чурался украинского языка и носил вышиванку, а для патриотических кругов (по крайней мере того поколения, которое помнит 80-е – начало 90-х) он и дальше был коммунистом.

Портал Depo.Запорожье решил опубликовать отдельные цитаты из интервью Петра Ваната, которое ранее не появлялись в СМИ. Это интервью было записано профессором Федором Турченко в 2008 году, во время работы над монографией "Запорожье на пути к себе...". Беседа была посвящена в первую очередь местным процессам времен распада СССР, однако политик также рассказывает о своем жизненном пути и отношении к ключевым событиям в новейшей истории Украины.

1. О детстве.

"Я родился на территории тогдашней Польши, в селе Дубно, недалеко от Перемышля. Родителей не помню (Петр Ванат рано стал сиротой - Depo.Запорожье). Воспитывался в большой семье – у дедушки и бабушки, их детей – моих теток и дядек. В семье была теплая атмосфера, добрые отношения. Из-за того, что в семье было много девушек, очень часто собиралась молодежь.

Пропускаю события войны, которые запечатлелись достаточно ярко. После ее окончания, в ходе печально известной операции "Висла", нашу семью переселили на Тернопольщину. Я узнал, что такое холод и голод (потому что не было что кушать и во что обуться), но здесь я успешно закончил семилетку , а затем и Збаражскую среднюю школу".

2. О Шевченко.

"Меня рано научили грамоте. Где-то в пять лет я умел писать и читать, знал наизусть несколько произведений Т.Г. Шевченко, в частности, поэму "Сон". Вместе с грамотой я получал основы национального воспитания. Все мы считали себя украинцами и мечтали, что когда-то будем вместе с Великой Украиной. Эти чувства были настолько естественными, что мне даже сложно передать. Помню, мне задавали вопрос:

– Хто ти, хлопчику маленький?

Я отвечал:

– Українець молоденький.

"Які символи у неньки?"

– Лев і тризуб золотенький.

Поверьте, эти искренние впечатления, ощущения большой украинской семьи, заполняли каждую клетку моей жизни".

3. О юношеских мечтах.

"Я, как и все молодые люди, мечтал быть летчиком. Я сдал документы на поступление в Двинское высшее авиа-техническое училище. Оттуда пришло сообщение, что после получения аттестата я буду приглашен как курсант. Но я колебался. В последний момент, под влиянием друзей и учителей, я изменил решение. Едва ли не решающей была мысль учителя украинского языка и литературы. В ответ на мои колебания, он сказал: "Если хочешь, чтобы я тебя уважал, иди в гражданский вуз – педагогический, медицинский, инженерный. Ты не военный".

4. О Донбассе.

"Мы с моим одноклассником Игорем Ковальчуком, который тоже окончил школу с серебряной медалью, решили: "А поедем-ка мы на Донбасс". Тогда все у нас ехали на Донбасс. Решили так: если поступаем, то учимся, если не поступаем, идем в шахту. Проработаем год, потом опять будем поступать. До тех пор будем работать в шахте, пока не поступим. С этими мыслями, собрав вещи и документы, мы поехали в Донецк, поступать в Донецкий индустриальный институт Хрущева. Мы знали, что у студентов там красивая униформа. Думали, что у нас будет меньше хлопот с одеждой, потому что денег не было. Мы были уверены в себе, имея неудержимое желание учиться. Хотелось быть инженером, потому что у меня были способности к мастерской. На собеседовании меня спросили: "Почему идете в металлурги, вы же крестьянин?" Аргументы у меня были слабенькие, но желание учиться - огромное. Может, сыграло роль мое упрямство, может, разум людей, которые вели собеседование, но я стал студентом первого курса металлургического факультета.

5. О партийной работе.

После завершения обучения Петр Ванат по распределению приехал в Запорожье, работать на "Запорожстали". Через некоторое время инженерную работу сменил на комсомольскую, а затем партийную.

"Когда я поступил в институт, у меня было одно желание – получить высшее образование и стать инженером, идти по инженерной стезе. Но в 1963 году меня неожиданно избрали председателем совета молодых специалистов. Я, как обычно, энергично взялся за дело. И когда через два года меня вызвали в партком и сказали, что я должен идти на работу секретарем комитета комсомола, то, поверьте, для меня это было трагедией, крахом моих мечтаний. Пошел к начальнику цеха и говорю: "Оставьте меня в цехе, я здесь нужен". А он отвечает: "Иди и соглашайся – так решил партком завода". Я в то время стал кандидатом в члены партии и безоговорочно подчинился партийной дисциплине. Позже, когда меня предложили на работу инструктором обкома партии, я снова просил оставить меня на заводе. Я всегда помнил мудрое выражение директора завода: "Держись заводской трубы". Но не получилось, и я стал работать в партийных и комсомольских органах. Как и все мы, я был уверен, что я делаю большое государственное дело. У меня не возникало вопроса, что "что-то не так".

6. О перестройке и демократии.

"В обществе начали распространяться такие процессы, которые партия, в том виде, в котором она сложилась, удержать в узде не могла. Я почувствовал, что мы, партаппарат, живем одной жизнью, а народ – совсем другой. Но и в то время мы решали очень много вопросов. Ко мне, как к первому секретарю, в день приема приходило тридцать и больше людей.

Мне импонировал Горбачев, я вспомнил "оттепель" 1960-х годов. По натуре я демократ, и мне нравились эти процессы демократизации. Но оказалось – не все так просто. Я хочу рассказать такую историю. Помню, когда мы были с визитом дружбы в австрийском городе Линце, то я с удовольствием рассказывал о демократизации в обществе. Бывший директор судостроительного завода, который работал в основном на экспорт для Советского Союза и очень хорошо знал язык и наши порядки, сказал: "Петр Михайлович, Вам надо не демократию, а демократуру, то есть, по форме демократия, а по сути диктатура". Пожалуй, он был прав.

7. О самостоятельности и "сале".

"Я считал, что Украина должна быть самостоятельным государством. Да, я придерживался той мысли, что она должна иметь дружеские отношения с соседней Россией. Но я знал, что всегда имели место унижения со стороны российских коллег. Будто бы коллеги, но всегда напоминали о "сале". Это было заметно. Мы могли бы создать нормальное государство на паритетных началах с Россией и другими республиками Советского Союза.

Я принял независимость, как дар Божий. Я представлял еще с детства, что Украина должна быть самостоятельной. Думал, что мудрость возьмет верх и все будет хорошо. Потом увидел, что не все так.

8. О "западенском" происхождении.

Петр Ванат отвечает вопрос, не стало ли рождение на Западной Украине главной причиной, по которой его не назначили секретарем обкома.

"Я над этим думал, хотя никто об этом открыто мне не говорил. И это было своеобразным стимулом для постоянной работы над собой. Для обеспечения продвижения по службе я вынужден был своими результатами постоянно доказывать, что я - "лучший". Вполне возможно, что причиной моего неизбрания первым секретарем обкома было место рождения в Польше и пребывание родственников за границей".

9. О том, почему в 91-м в Украине не произошло смены правящей элиты.

"Власть защищает себя. И мысли о "самоотводе" у власти появиться не могли, потому что люди привыкли и хотели быть при власти. Конечно, если бы провели такие выборы, то что-то изменилось бы, но не очень кардинально. Если бы та часть людей, которые называли себя демократическими силами, были более организованными, подготовленными и имели на руках средства массовой информации, то, конечно, в то время можно было создать группу для замены старой власти. Все были готовы к изменениям. Конечно, если бы силы были подкреплены организационно, финансово, идейно. В это время в Верховной Раде было компартийное большинство – 239. Президентом был бывший второй секретарь Компартии Кравчук. Бесспорно, это был передовой и ответственный человек, и он не мог сам себя в грудь бить и говорить, что хочет все бросить".

10. О мятеже ГКЧП и провозглашении независимости.

"Я помню этот день. Демьянов (председатель облсовета и облисполкома - Depo.Запорожье) пришел с бюро обкома партии, которое рассматривало вопросы о том, как быть, и не приняло никакого решения. Он собрал своих заместителей и спрашивает: "Ребята, что будем делать?". Я высказал мнение, что надо быть последовательным. Если в Украине царит настроение быть в независимом государстве, то мы не имеем права думать иначе. Поэтому предлагаю не реагировать на указания центральных органов. Во всяком случае, из облисполкома никаких писем в поддержку или против не пришло. Если они и были, то мы об этом ничего не знали. Но мне кажется, что Демьянов ничего не подписал".

Портал Depo.Запорожье выражает благодарность за предоставленный материал Федору Турченко.