Архивы КГБ: Как издевались над компартией и колхозами в Запорожье

Примерно так, как сейчас в Запорожье портят билборды Вилкула, горожане обходились с рекламными щитами КПСС в 1950-х годах прошлого столетия

Архивы КГБ: Как издевались над компартие…

Портал Depo.Запорожье продолжает исследовать островки неповиновения советскому режиму, существовавшие на территории города и области во времена СССР. Все соответствующие факты тщательно собирали и расследовали сотрудники советских спецслужб. Благодаря их архивам мы имеем возможность узнать о сознательном или полусознательном сопротивлении запорожцев. На этот раз погружаемся в документы МГБ 1950-х годов.

Ко дню октябрьского переворота

Неприятный подарочек подготовили МГБ к годовщине октябрьского переворота (который в СССР именовали "Великой октябрьской революцией") неизвестные жители Запорожья. 5 ноября 1953 года на Южном шоссе в Орджоникидзевском районе Запорожья были повреждены восемь щитов с призывами ЦК КПСС. Щиты были изготовлены из толи (тонкого листового железа) и повреждены ударами ног. Нашли ли сотрудники запорожского МГБ тех, кто это сделал, неизвестно.

Уже через месяц - 10 декабря 1953 года - в 8:30 утра в разных районах Запорожья было обнаружено шесть листовок антисоветского содержания. Листовки были написаны на листах из ученической тетради карандашом печатными буквами. Содержали они призывы к ликвидации колхозов. Упоминаний о том, найдены ли были их авторы, нет.

Антисоветские настроения на селе

Антисоветские листовки нередко появлялись в селах Запорожской области. Вот лишь несколько примеров.

В селе Днепровка Каменско-Днепровского района 1 декабря 1952 года в 8 часов утра председатель С.Половков нашел возле здания сельсовета две таких листовки. Они содержать угрозы в адрес сельских активистов.

В том же селе 7 февраля 1953 года во дворе у одного из колхозников была обнаружена антисоветская листовка с украинским текстом, на ¼ листа из ученической тетради. Призывы, содержавшиеся в листовке, охарактеризованы в материалах МГБ как террористические. Более того, об листовке сразу же было сообщено секретарю ЦК КПУ А. Мельникову. Органы МГБ начали розыск авторов.

В селе Охримовка Акимовского района 11 января 1953 года в 10 часов утра участковый уполномоченный милиции обнаружил три антисоветские листовки. Они висели на телеграфных столбах. Текст был написан чернилами на белой бумаге от руки печатными буквами, была и подпись - "ЦК ПТР" (что означает аббревиатура, неизвестно).

Десять лет лагерей за одну листовку

Весной 1952 года в Великобелозерский райотдел МГБ местный житель по фамилии Чмырь приволок солдатский вещевой мешок. По его словам, мешок нашел в лесополосе неподалеку от райцентра, там же видел неизвестного мужчину, который двигался в направлении Большой Белозерки. Приметы неизвестного Чмырь описал. В мешке среди других вещей сотрудники МГБ нашли листовки – обращение к украинским крестьянам вести борьбу с советской властью.

Вскоре мужчина без документов, похожий на того, которого описал Чмырь, был задержан в Большой Белозерке. Он представился Александром Ничаевым, уроженцем Омска. Когда Ничаев находился в райотделе милиции, то написал записку и пытался через других передать ее жителю села Благовещенка Каменско-Днепровского района Николаю Ковернику. В записке сообщал о своем задержании и предупреждал о соблюдении осторожности.

Личность Ничаева проверили и установили, что он выдает себя за другого. На самом деле задержанного звали Александр Шпонько, он был уроженцем села Благовещенка Каменско-Днепровского района. Его отца Константина в 1939 году убили крестьяне, учинив самосуд за украденную там рыбу, брат Павел по состоянию на 1952 год отбывал наказание "за измену Родине". Сам Александр обвинялся в дезертирстве из Советской армии.

На допросе мужчина дал показания, что, находясь на службе в воинской части, которая дислоцировалась в городе Либава (Лиепая, Латвия), в марте 1952 года получил кратковременный отпуск и уехал к матери и сестре, которые проживали в Благовищенке. Отдыхая, подружился с односельчанином Коверником. Именно он, по словам Александра, подталкивал его к дезертирству, а также "антисоветским действиям". Александр свидетельствовал, что под влиянием товарища изготовил злосчастную листовку, текст которой был отредактирован Коверником.

Николая Коверника также арестовали. В глазах МГБ он имел биографию "классического предателя". Его отец Иван во время немецкой оккупации работал заведующим Каменским отделением "Заготскота", помогал немцам в борьбе против советского и партийного актива. Сбежал с семьей, в частности, и Николаем, в Германию перед наступлением советских войск 1943-го. Вернулась семья на Запорожье в 1945 г. по репатриации. В декабре 1945 года глава семьи был арестован и приговорен к 10 годам лагерей с ограничением в правах на три года и конфискацией имущества.

Почти такая же судьба постигла и авторов одной единственной открытки Александра Шпанько и Николая Коверника: 12 августа 1952 года по приговору Военного Трибунала Таврического военного округа они были приговорены к 10 годам лагерей.

Как жена председателя совхоза мужа спасала

Рассказ об антисоветских проявления 1950 годов был бы неполным без одного довольно курьезного случая, который произошел в конце июля 1952 года в селе Куприяновка тогдашнего Комышеватского района (ныне Вольнянского - Авт.).

На стене дома председателя колхоза имени Молотова С. Стрюкова тогда была обнаружена анонимная листовка с угрозами в его адрес. Неизвестный автор упоминал в тексте бывшего главу Куприяновского сельского совета Бабича, которого был убит весной 1948 года. В листовке намекалось, что такая судьба может постигнуть и Стрюкова.

На место происшествия срочно была направлена оперативная группа областного Управления МГБ, которая вскоре установила, что автором антисоветской листовки была... жена председателя совхоза Ольга. Анализ образцов почерка это также доказывал.

На допросе Стрюкова призналась, что изготовила листовку и ночью прикрепила ее на стену дома. Свой странный поступок мотивировала тем, что волновалась за жизнь мужа, который проводил решительную борьбу "с расхитителями колхозной собственности и нарушителями Устава сельхозобщины". Мол, помнила о том, что произошло четыре года назад с Бабичем, и пыталась таким образом добиться перевода мужа в другой колхоз. Стоит отметить, что в колхозе имени Молотова Стрюков был "новеньким". Его перевели сюда из Васильевского района в апреле 1952 года по решению областного комитета КП(б), и по рекомендации партийных органов он был избран председателем колхоза. Ольга Стрюкова свидетельствовала, что последней каплей, которая подтолкнула ее к изготовлению открытки, стало задержание ее мужем в ночь на 28 июля Александра Дробота и Василия Форменко. Председатель совхоза заподозрил их в краже колхозного зерна. Мужчины были доставлены в Комышеватский райотдел милиции. Стрюкова говорила, что, в частности, опасалась их мести.

Действительно женщина занималась безопасностью мужа, пыталась найти для него "теплое" место. Действовала ли она из каких других соображений, архивы МГБ умалчивают. Неизвестно также, как наказали Ольгу Стрюкову за угрозы собственному мужу.

В любом случае, это событие было курьезным исключением из значительного массива фактов действительности антисоветских проявлений. Тем более, что хотя и косвенно, она также подтверждала, что советским активистам приходилось дрожать за собственную шкуру.

Все новости Запорожья читайте на Depo.Запорожье

Все новости на одном канале в Google News

Следите за новостями в Телеграм

Подписывайтесь на нашу страницу Facebook

deneme